Бахча

Вокруг меня темно-зеленые, чуть полосатые бока арбузов. Мой живот, такой же круглый, как арбуз, и полосатый от арбузного сока и налипшей на него пыли, только слегка розовеет среди зеленых арбузных боков.

Степной Алтай. Знойное лето. Мне лет шесть. Я лежу на бахче, в одних трусах, в тени под навесом, среди сорванных арбузов. Я полон арбузным соком и негой. Я чувствую, как меня переполняет арбузный сок, я чувствую себя арбузом. Я вырос, я созрел, меня только что оторвали от зеленых плетей арбузной ботвы.

Знойный воздух такой же ленивый, как и я, замер и только чуть колышется. То, что он колышется, я чувствую своим раздувшимся животом. Это такое знойное поглаживание, какое достается только бокам зреющих арбузов. Я лежу и тихо, вместе со знойным воздухом, поглаживаю, ласкаю ступнями и пятками босых ног, раскинутыми руками круглые арбузные бока. Любой из них хоть сейчас может стать моим. Но я безмерно сыт.

Изредка, со стороны бахчевых грядок, наплывает понизу прохладный влажный воздух, пахнущий новой жизнью: чуть седоватой арбузной ботвой и молодыми зелеными завязями. Но время этого воздуха придет вечером. А сейчас время зноя. Мир переполнен зноем, как я арбузным соком, и замер в переваривании его. Он весь в сиюминутном счастье.

Арбузы, зной, я и звенящий стрекот кузнечиков с недалекого луга – мы единое целое, мы и есть сытый, счастливый живой мир.